После уничтожения Кольца Всевластия и разрушения Барад-Дура Саурон развоплотился. Владыка Мордора потерял почти все свои силы и не мог явить в Арду в телесном облике. Но та частица его сил, что не была вложена в Кольцо и, следовательно, не была уничтожена в Ородруине, осталась при нем и сохранила ему жизнь. Он боялся суда, который ждал бы его по возращению в Валинор и остался в Средиземье. Но, лишившись большей части своих сил, Саурон больше не мог контактировать с живыми или воплотиться. Некогда могучий, он мог лишь вздымать пыль с плато Горгорот или насылать страх на караваны шедшие вдоль Изгарных Гор.
Но деятельность Поклоняющихся Могильникам, воплощение Умертвий, возвращение в этот мир Мертвецких Колец, выковка с их помощью Талисмана, пробуждение главного из Семерых, объединение Девяти, появление, пусть и не долгое, в Арде его повелителя дали Саурону возможность вернуться.
Могучее фэа бывшего майяра не могло уместиться в костяных остатках с Могильников, да и немногочисленные жертвы Поклоняющихся не давали ему достаточно сил. Отбросив идею воплотиться с их помощью, он отлетел в Харад разыскивать немногочисленных морэдайн – некогда покорившихся его воле нуменорцев и обученных им чернокнижью. Но никого кроме полукровок от кровосмесительных браков морэдайн и харадрим он не нашел. Но внезапно в разгаре своих поисков Саурон почувствовал нечто. Он чувствовал это и прежде: во время обрядов Поклоняющихся, ведь их заклятия были заклятиями Короля-Чернокнижника, первого кто породил Умертвие вне Мордора, создателя Обманных камней. Короля-Чернокнижника – его, Саурона, ученика, которого он лично обучил всему. Как и некогда Верховный Назгул, так теперь и его последователи использовали магию, которая была заложена главном из Девяти. Но Кольцо было почти уничтожено и не могло дать Поклоняющимся ничего! Но! В тот момент когда было выковано главное Мертвецкое, Саурон наложил на него заклинание, что должно было связать его с ним самим. И вот теперь, спустя века, хитрая уловка, которая должна была сделать его главного слугу более могучим более опасным для врагов, обратилась против Саурона – Поклоняющиеся использовали для своих обрядов те крохи, что остались у майяра.
Хотя когда призванным с его помощью Умертвиям Поклоняющиеся передавали часть своей силы или когда те «поглощали» живых, Саурону что-то возвращалось. Но не более того, что было забрано.
Это нечто было куда сильнее и взывало напрямую к нему! И это нечто проистекало из Мордора.  Тогда Саурон понял, что разыскиваемые им морэдайн находятся сейчас на его вотчине. И пытаются провести какой-то ритуал.
Бестелесный дух вернулся к остаткам Барад-Дура и застал там большой отряд (пять сотен) темных нуменорцев. Те мародерствовали на остатках сауроновой твердыни. Десяток чернокнижников пытался завладеть могучими артефактами, оставшимися от него; остальные разбирали завалы и обороняли место раскопок от немногочисленных орков и изредка наведывающихся отрядов Гондорской Дружины.
Но дело у них продвигалось плохо: погиб их бывший предводитель, единственный настоящий чернокнижник(остальные либо не успели завершить обучение, либо обучались кем-то из морэдайн) погиб он от магической ловушки, которая была поставлена Сауроном еще в сивое прошлое, дабы уберечь небольшую лабораторию от любопытства учеников и нерадивых слуг. Лаборатория никакого интереса для морэдайн не представляла, а единственный кто мог указать путь к чему-то ценному погиб. Чернокнижники решили призвать дух какого-то слуги-орка (что, по их мнению, должен был им помочь в этом деле). И вот приготовления к этому обряду и потревожили Саурона.
Перенесшись в Мордор со скоростью мысли, он оттолкнул чью-то фэа(скорее всего, того самого слуги; орки, эти искореженные эльфы, также обладали фэа, кое оставалось в Арде и не отлетало, как людское, куда-то за пределы мира) и притворившись ею, вступил в контакт с новоизбранным главой морэдайн. Те пытались выведать у него месторасположение артефактов(хотя откуда какому-то орку знать где что лежит у хозяина?). Саурон указал им на наименее ценный. По его указке артефакт был добыт. Чернокнижники опять обратились к Саурону и он опять помог им. Потом еще раз и еще раз. А после майяр завладел телом одного из чернокнижников: дело в том что, общаясь с безобидной на их взгляд фэа, они приблизились к ней на расстояние, с которого обычная душа не смогла бы причинить вред морэдайн, но которого с избытком хватило могучей фэа Саурона. Он избрал наиболее могучего из них и захватил над ним контроль. Так он  вернулся в Средиземье.
Сперва чернокнижники не поняли, что случилось и почему прервался контакт с «орком». Потом  до кого-то дошло. И попытался освободить товарища. Но куда ему было тягаться с могучим майяром? Саурон испепелил его. После наслал на морэдайн такого леденящего страху, коего они отродясь не испытывали и заклинанием извлек палантир Минас-Итиля из недр Барад-Дура(на колону на которой он покоился, было наложено заклинание переносящие палантир к знающему слово). Так он продемонстрировал свою силу и вернул под свою власть черных нуменорцев. Они повторно присягнули ему на верность.
Через неделю прибыли остатки Олог-Хай (полутроли были созданы его волей, потому даже потеряв часть сил, он не утратил связи с ними). Но с остальными его приспешниками все обстояло куда сложнее – без Кольца и наводящих ужас назгулов, он потерял власть над истерлингами и кхандцами. В этой ипостаси он уже не Темный Владыка для харадрим. Талисман и Поклоняющиеся Могильникам истощают и без того поубавившиеся силы. Но его разум, как всегда хитрый и верный лишь ему одному так и остался при нем, и  возможно именно он поднимет его на невиданные высот – ведь больше нет Кольца, уничтожив которое Саурона можно будет остановить…